Один из них просматривал отнятые у Максимилиана документы.

– Идите за нами, – произнес он затем, – если не станете делать глупостей, вам не причинят вреда. Кто эти женщины?

– Моя жена и… попутчица, которую мы взяли по дороге.

Мужчина кивнул.

– Вы тоже должны пойти.

Максимилиану завязали глаза и повели первым. За ним шли женщины, следом – двое в масках. Кучера и охранявших карету стрелков, один из которых был легко ранен, оставили на дороге под присмотром пяти шуанов.

Элиана быстро шагала по мягкой тропинке, петлявшей между кустарников и деревьев. Здесь, в густом лесу, почти не было видно неба, а листья под ногами казались такими яркими, что рябило в глазах. Кое-где попадались скользкие кочки, потому Элиана сделала попытку предложить Софи руку и поразилась молчаливой неприязни, с какой женщина отвергла ее помощь.

Элиана никогда не подозревала о том, что Софи считает ее соперницей, и не думала, что в данной ситуации у этой женщины есть повод сердиться на нее. Видимо, Софи просто ничего не могла поделать с собой. Элиана знала – такое бывает.

С глаз Максимилиана сняли повязку, и в тот же момент с крыльца спустился какой-то человек, одетый в замшевую куртку и высокие сапоги. На нем не было маски, и его лицо выглядело удивительно знакомым.

Через мгновение Элиана с изумлением поняла, что перед нею – Арман Бонклер.

Он, казалось, был удивлен не меньше. Не произнося ни слова, он жестом пригласил их войти в дом.

Снаружи здание выглядело заброшенным, но внутри казалось вполне обжитым. Путешественники поднялись по крутым ступеням на второй этаж. Здесь был большой камин, и стояла мебель, обтянутая темно-синей, затканной золотыми полумесяцами тканью в стиле поздней Директории.

Арман нагнулся и пошевелил железным прутом горящие поленья.

– Располагайтесь, – сказал он, не глядя на пленников и словно бы борясь со смущением. – Похоже, вам придется задержаться здесь. Хотите кофе?

Максимилиан и Элиана продолжали стоять, а Софи присела на скамью и расстегнула меховую накидку, под которой было надето вишневое платье фламандского шелка. Элиана украдкой бросила взгляд на ее фигуру. Похоже, Софи была на четвертом, а то и на пятом месяце. Интересно, что заставило ее пуститься в путь?

– Что за страна эта Франция! – в сердцах произнес Арман. – Куда ни ступи – всюду встретишь знакомого! Иногда это бывает на руку, а иногда нет. Что вы скажете, Максимилиан?

– Скажу, что удивлен, увидев вас в роли предводителя банды шуанов. Конечно, я слышал, что вы роялист, но все же не предполагал, что вы сможете дойти до такого: останавливать дилижансы на лесных дорогах и захватывать пленников!

Элиана была согласна с этим. В Париже ей казалось, что Арман Бонклер только и способен, что волочиться за женщинами, но теперь выяснилось, что она ошибалась.

Между тем Арман выпрямился и, посмотрев на них, рассмеялся. Это был нехороший смех.

– Для меня тоже большой сюрприз, Максимилиан, что это оказались именно вы. Хотя, возможно, это к лучшему. Я ведь всегда вас недолюбливал.

– Отчего же?

– Вам все слишком легко доставалось… – Потом перевел взгляд на Софи. – Мадам Клермон? Это вы? Рад вас видеть, хотя, признаться, мне никогда не нравились женщины, которые лезут не в свое дело. Если женщина хороша собой и пользуется успехом у мужчин, то рано или поздно она смешает политику с любовью или с каким-то мелочным интересом. Вероятно, именно это и случилось с вами. Правда, еще существуют некие бесполые существа, на которых нельзя смотреть без ужаса и смеха, но вы, к счастью, не из их числа. Теперь я вижу, за кем вы охотились, и могу поздравить – у вас отличный вкус! Кстати, я знавал вашего покойного мужа – он был на редкость пустым человеком. Вам несказанно повезло, что он так вовремя убрался восвояси.

Софи совсем побледнела после этих слов, а Арман тем временем повернулся к Элиане, которую испугал его взгляд, бездонный, как ночная тьма, хотя при этом Арман улыбался, и голос его звучал вкрадчиво как никогда:

– Мадемуазель Элиана? Как давно я вас не видел! Где же вы пропадали столько времени? Однако тем более приятно отметить, что вы ничуть не подурнели!

– Отойдите от меня, – холодно обронила она, – я не желаю с вами разговаривать.

Арман усмехнулся, и женщина заметила, что в его манерах и во взгляде наряду со всегдашним нагловатым самодовольством проскальзывает раздражение.

– Это потому что я роялист? А с каких это пор вы, позвольте спросить, судите о людях по их политическим убеждениям?

– Я не сужу о людях по убеждениям. Мой отец тоже был роялистом, но он никому не делал зла. Я не хочу говорить с вами, потому что вы бесчестный человек: вы нападаете на безоружных путников и берете в плен женщин.

– Клянусь, это не входило в мои планы. Я понятия не имел о том, что в карете окажутся женщины – И, внезапно рассмеявшись, обратился к Максимилиану: – Слушайте, Монлозье, вы превзошли всех, кого я знаю: путешествовать и с женой, и с любовницей – это уж слишком!

– Прекратите! – прошептала Элиана.

– Ну почему же? Кстати, мадемуазель Элиана, должен предупредить, что лично вам я не причиню никакого вреда – я же ваш поклонник с давних пор. К сожалению, нельзя сказать, что вы отвечали мне взаимностью…

– Чего вы хотите, Бонклер? – перебил Максимилиан. – Выкупа? Или мы являемся заложниками? Объясните наконец!

– Терпение! – произнес Арман Бонклер и сделал пару, во время которой внимательно оглядывал путников. По-видимому, в его голове формировалась какая-то мысль.

Максимилиан тоже молчал, в свою очередь, пытаясь разгадать намерения противника.

– Я хочу вас уничтожить, – вдруг сказал Арман. Максимилиан недоверчиво улыбнулся, потом спокойно произнес:

– Не говорите ерунды. Вы же не фанатик.

– Почему нет? Вы когда-то тоже были с роялистами. Просто в отличие от вас я верен прежним убеждениям.

– Ваши убеждения целиком и полностью куплены на деньги английского правительства.

– Пусть так – Арман прошелся по комнате – Это ничего не меняет. Верно, будь на вашем месте другой, я не пожелал бы его убить. Но вы мне слишком неприятны. Я не хочу, чтобы вы вернулись в Париж и продолжили свое восхождение к вершинам успеха.

Максимилиан обратился к женщинам:

– Пожалуйста, не слушайте его. Он наверняка подчиняется чьим-то приказам и не может проявлять свою волю.

– А вот и нет! – зловеще улыбаясь, заявил Арман. – В данном случае я хозяин ситуации. По этой дороге проезжает немало карет, мои люди возьмут других заложников, а насчет вас, Монлозье, я что-нибудь придумаю. Скажу, что на самом деле вы не такая уж важная персона. Максимилиан пожал плечами.